i am the video word made flesh
(why don't we do this like everyone else?)
- Я пишу книгу! - говорит он мне так, словно сейчас вот-вот раскроет мне секрет чего-то важного и неизведанного, - Понимаешь? Записываю каждое слово, каждую мысль, всё, что мне говорят, всё, что я чувствую!
Здесь он делает свой странный жест - подносит кулак ко рту, словно он собирается закашляться, или словно его сейчас прорвёт от эйфории.
- Здорово, - говорю я, и улыбаюсь одними губами, и во мне запускается механизм поддержания беседы, - Мемуары пишешь, значит? Давно ли?
- Да всю жизнь, считай. Прикинь, я после больницы курю, ну, беру пачку и понимаю, что мне надо покурить, достаю сигарету, и-- и понимаю, что я не ощущаю удовольствия от выкуренной сигареты! Это пиздец!
Я смеюсь с закрытым ртом, выдыхая смех через нос.
- Кошмар, - соглашаюсь.
Я с удовлетворением замечаю, что от меня отпадает ещё один слой восхищённости. Как только окружающие люди становятся понятными для меня, я получаю контроль над собой. Я чувствую, что испытываю отвратительное, снобское снисхождение. Снобство как механизм защиты от непонимания, передающегося воздушно-капельным путём.
*
Люблю смотреть на курящих людей, на самом деле. Как они вытягивают сигареты, мнут их в пальцах, выпускают ленивый дым. Но сигареты, как макияж - некоторые их совершенно не умеют носить. При выдыхании дыма томно закатывают глаза куда то влево и вверх, или затягиваются с видом, что они с сигаретой занимаются оральным сексом, и выдыхают, выпячивая губы.
Но есть люди, которые умеют курить. Глядя на них, не хочется ехидно напоминать про импотенцию и пожелтевшие зубы.
- Не дыши на меня.
Хотя нет, в принципе, можешь дышать.
*
Учусь делать себе подарки внезапно-кофейной направленности, следуя заветам агента Купера.
Зачем-то захожу в ресторан, зачем-то сажусь в дальний угол у окна. Сдуру заказываю очень, очень крепкий и противный кофе, который эспрессо в маленькой чашечке. Потом я, конечно, позорно, запью его водой, потому что так жить нельзя, и умудряться делать такой дряной кофе в кофеварке тоже нельзя. Но пока я ещё пью его, из вежливости, лени и скупости.
Но зато мой ум занят головоломками. Разными, разными головоломки.
Не обладая особой способностью к их решениям, они всегда меня привлекали - как привлекает трезвенника бутылка, на расстоянии и теоретически. В детстве у меня была странная способность говорить правильный ответ на логические загадки, приходя к ним совершенно неправильными путями.
"Если трое из четырёх врут, то кто из них говорит правду?"
А сейчас я по своей воле с радостью бьюсь об тупики своей математической мысли, решая загадки.
Запоздалое развитие математического мышления приходится как нельзя кстати. Но, к сожалению, правила игры в шахматах, математике и жизни мне никогда не будут до конца понятны. Поэтому правила доходят до меня в форме головоломок и пустого ресторана.
*
Такое для нас время. Нам и правда свойственно вести внутренний монолог, восторженно разжёвывающий полутона наших эмоций, в котором самое часто встречающееся слово - "я". Для нас нормально затравленно ловить на себе взгляд в транспорте, а потом ждать, когда человек посмотрит в другую сторону, чтобы получше рассмотреть его.
Сейчас я думаю, что это не так уж и плохо.
- Я пишу книгу! - говорит он мне так, словно сейчас вот-вот раскроет мне секрет чего-то важного и неизведанного, - Понимаешь? Записываю каждое слово, каждую мысль, всё, что мне говорят, всё, что я чувствую!
Здесь он делает свой странный жест - подносит кулак ко рту, словно он собирается закашляться, или словно его сейчас прорвёт от эйфории.
- Здорово, - говорю я, и улыбаюсь одними губами, и во мне запускается механизм поддержания беседы, - Мемуары пишешь, значит? Давно ли?
- Да всю жизнь, считай. Прикинь, я после больницы курю, ну, беру пачку и понимаю, что мне надо покурить, достаю сигарету, и-- и понимаю, что я не ощущаю удовольствия от выкуренной сигареты! Это пиздец!
Я смеюсь с закрытым ртом, выдыхая смех через нос.
- Кошмар, - соглашаюсь.
Я с удовлетворением замечаю, что от меня отпадает ещё один слой восхищённости. Как только окружающие люди становятся понятными для меня, я получаю контроль над собой. Я чувствую, что испытываю отвратительное, снобское снисхождение. Снобство как механизм защиты от непонимания, передающегося воздушно-капельным путём.
*
Люблю смотреть на курящих людей, на самом деле. Как они вытягивают сигареты, мнут их в пальцах, выпускают ленивый дым. Но сигареты, как макияж - некоторые их совершенно не умеют носить. При выдыхании дыма томно закатывают глаза куда то влево и вверх, или затягиваются с видом, что они с сигаретой занимаются оральным сексом, и выдыхают, выпячивая губы.
Но есть люди, которые умеют курить. Глядя на них, не хочется ехидно напоминать про импотенцию и пожелтевшие зубы.
- Не дыши на меня.
Хотя нет, в принципе, можешь дышать.
*
Учусь делать себе подарки внезапно-кофейной направленности, следуя заветам агента Купера.
Зачем-то захожу в ресторан, зачем-то сажусь в дальний угол у окна. Сдуру заказываю очень, очень крепкий и противный кофе, который эспрессо в маленькой чашечке. Потом я, конечно, позорно, запью его водой, потому что так жить нельзя, и умудряться делать такой дряной кофе в кофеварке тоже нельзя. Но пока я ещё пью его, из вежливости, лени и скупости.
Но зато мой ум занят головоломками. Разными, разными головоломки.
Не обладая особой способностью к их решениям, они всегда меня привлекали - как привлекает трезвенника бутылка, на расстоянии и теоретически. В детстве у меня была странная способность говорить правильный ответ на логические загадки, приходя к ним совершенно неправильными путями.
"Если трое из четырёх врут, то кто из них говорит правду?"
А сейчас я по своей воле с радостью бьюсь об тупики своей математической мысли, решая загадки.
Запоздалое развитие математического мышления приходится как нельзя кстати. Но, к сожалению, правила игры в шахматах, математике и жизни мне никогда не будут до конца понятны. Поэтому правила доходят до меня в форме головоломок и пустого ресторана.
*
Такое для нас время. Нам и правда свойственно вести внутренний монолог, восторженно разжёвывающий полутона наших эмоций, в котором самое часто встречающееся слово - "я". Для нас нормально затравленно ловить на себе взгляд в транспорте, а потом ждать, когда человек посмотрит в другую сторону, чтобы получше рассмотреть его.
Сейчас я думаю, что это не так уж и плохо.
-
-
23.12.2009 в 22:33Держу сигарету, как самокрутку, судорожно затягиваюсь посередине разговора...
О, я ещё сигарету в ладони прячу. И сжимаю её в четыре пальца.
-
-
25.12.2009 в 16:12-
-
25.12.2009 в 19:45Курю я, например, вполне естественно.