(the evening sun, the morning moon join in one, hello I'm back.)
Мне кажется, каждый должен написать мир о сотворении нового мира. Этот не отличается достоверностью, как и многие другие, он прост и смешон, как детские ладони, липкие от масляных красок, отданные взрослыми ребенку на растерзание в надежде, что тот нарисует всем новое откровение.
Мир, построенный на крыльях огромного огненного ангела.
Он летит сквозь холодную и безликую вселенную, зажигая своим дыханием новые звёзды, стирая, как пыль, горькую тьму.
Братья ангела давно заснули, завернувшись в уютные чёрные дыры. Раньше каждый из них летел, и нес на себе никогда не спящие города, мутные реки, незнакомую нам музыку, умирающую надежду и расцветающую любовь. В тех мирах жили безумцы и художники, революционеры и торговцы, те, кто умирал каждую минуту, и те, кто каждый час находили новую причину жить.
Со временем крылья ангелов ослабли, и радость обладания миром сменилась тяжестью непосильной ноши. И тогда они ушли спать в звездные рощи, набираться сил, чтобы когда-нибудь сменить своего брата.
Но ещё не его время.
Ведь он несет на себе бескрайние пустыни сурьмяного цвета, жаркие от пламени его небесного тела. Их песок остывает, когда демоны ветра несутся над ними сломя голову в закатных небесах; они ничтожно малы для того, чтобы крылатый творец заметил их присутствие, и тот позволяет продолжать им свою безумную пляску. Демоны эти прекрасны и величественны, их стройные тела облачены в грозовые тучи, а их сильные руки покрыты замысловатыми сияющими письменами, повествующими об истории этих пустынь. Однако всякий житель алых земель знает, что демоны эти жестоки так же, как соблазнительны, и стоит лишь увидеть одного из них на рассвете и осмелиться пойти за ним, и он напишет твоей кровью новое слово истории на своих руках.
Благосклонны демоны ветров лишь тогда, когда их невероятные одеяния слетают с их могучих плеч во время танца - почерневшие тучи опускаются, и они прорываются ливнем.
Всё ещё так молодо - молоды барханы, молоды неисследованные нами прохладные долины, полные диковинных чудовищ, молоды небеса, и слишком молод и наивен наш творец.
А мы, первые люди алых земель, уже так стары, что наши глаза уже не видят разницы между небесами и землёй, ноги стёрты в немощное мясо, а наша кожа напоминает пергамент. Мы засыпаем под покрывалами из шерсти долинных волков, зная, что наш мир ещё очень молод.