- Опишите ваши ощущения.
Он не может.Его медленно разрывает на части. Всё его существование сводится к белоснежному потолку, с которого свисает пыльная, истрёпанная паутина. В паутине - мертвый луговой мотылёк. На тонких нитях он раскачивается над ним.
- Pyrausta sticticalis.
- Прошу прощения? Говорите громче.
Он закрывает глаза, и привычный, безопасный потолок сменяется кричащими разноцветными пятнами, сжигающими его сетчатку. Из его глотки вырывается всхлипывающий смех.
- Мотылёк. Умер... Летает, - и добавляет после долгой паузы, - Я так тоже хочу.
Человек, сидящий у него в ногах обращается к тому, кто загораживает свет лампы. Он не должен этого видеть, но сквозь веки он видит их длинные, тревожные силуэты.
( - Бесполезно. Теперь от него толку, как от раздавленного дождевого червя.
- Подожди, подожди. Он испытывает лучшие ощущения в своей жизни. )
Его руки пахнут размотанными аудиокассетами. Теперь он уже не лежит, потому что он забыл, как управлять телом. Его тело - город, и каждое нервное окончание в двух часах езды.
- Сосредоточьтесь. Опишите ваши ощущения.
Он назодит в себе силы и пытается заствить себя шевелить губами, ударяясь головой об пол. Камеру трясёт мелкой, жалобной дрожью, и где-то далеко нить рвётся.
- Седативное. Подними его, подними. блять... Слюна... Мерзость.
На его лице ощущаются чужие руки.
- Я завидую тебе, как же тебе завидую, урод... Не смей отключаться. Не смей отключаться. То, что ты чувствуешь - это жизнь. Ты, ты видишь правду. А мы... умрём в иллюзии.
И он чувствует. Вселенная становится плоской и охватываемой.
D.U. чувствует. D.U. снова здесь, и раскрывает свои объятия. Многие хотят ему подарить забвение, но немногие знают, что он не переносит благотворительности.
- Не вам говорить мне о жизни и смерти. Право слово, господа, когда мой пепел развевали по ветру, это был более возбуждающий опыт. Но раз уж вы настаивайте... Я забираю вас с собой.